Часть 19
Добрался до стыковочного узла, осмотрел его. И тут, сделав одно неосторожное движение, вдруг получил дополнительный импульс, и тело его начало заносить кудато в сторону, опрокидывать на спину. Я замер. Чтобы остановить вращение, силы одной руки Жене не хватало. Пришлось ему ухватиться за скобу двумя руками и напрячь всю свою волю, чтобы «погасить» вращательный импульс. Через некоторое время это ему удалось. «Переведя дух», он снова мог продолжить движение.
Когда Женя подошел к люку орбитального отсека моего корабля, он на секунду задержался у его края, сделал четкий разворот на 180 градусов и уверенно опустил ноги в люк. Затем перестыковал свой скафандр на электрофал моего корабля, присоединил освободившийся конец своего фала к разъемам корабля.
Наступила очередь перехода из корабля в корабль Алексея.
В космосе работать оказалось значительно труднее, чем во время тренировок на Земле. Для всех запланированных операций времени не хватало. Корабль вотвот должен был войти в тень Земли, а ребята еще не выполнили всех своих заданий в открытом космосе. Я поторапливал их. Так как основная работа была уже успешно завершена, отменил проведение некоторых мелких операций. Наконец ребята забрались в орбитальный отсек, уложили все принесенное с собой оборудование и закрыли входной люк.
Они сами открыли краны специальных баллонов наддува, давление в орбитальном отсеке и спускаемом аппарате выровнялось. Я проверил герметизацию — все было в порядке, и открыл люк…
Едва успел включить киносъемочную камеру, установленную в орбитальном отсеке, как попал в крепкие объятия Хрунова и Елисеева. Потом мы на Земле просматривали отснятую пленку и от души хохотали — картина встречи получилась удивительной. В орбитальном отсеке вращался какойто сложной формы клубок.
Все говорили одновременно, хлопали друг друга по спине, от этого движение клубка ускорялось, на пленке мелькали головы, руки, ноги, извивались фалы, летали кино и фотоаппараты…
Не могу сказать, как долго продолжалось наше веселье по поводу встречи. Привел нас в чувство голос Бориса Вольтова. Он напомнил нам, что время не ждет и у нас впереди много дел.
Постепенно возбуждение улеглось. Я помог ребятам снять скафандры и уложить их в специальные контейнеры.
Приятным сюрпризом для меня была почта, доставленная друзьями с Земли, — письмо от жены и товарищей, свежие газеты, датированные 15 января, в которых уже сообщалось о старте космического корабля «Союз-4».
Конечно, всегда приятно, когда о тебе пишут газеты, тем более что это было впервые в моей жизни, но втройне приятно читать их в космосе. Ведь почта в космическом пространстве работает пока нерегулярно, и следующими читателями писем и свежих газет на орбите стали через девять лет на «Салюте6» Юрий Романенко и Георгий Гречко…
Однако прочитать письма и просмотреть газеты мне не удалось. По программе приближалось время расстыковки кораблей, а нам еще предстояло проделать множество самых разных дел. Но прежде всего мы дружно (с Борисом договорились «по телефону») приняли решение послать телеграмму руководителям партии и правительства и доложить им об успешном завершении этого важного эксперимента.
Пока составляли и передавали текст телеграммы на Землю, подошло время телевизионной связи и состоялся очередной телерепортаж. К концу его мы получили правительственную телеграмму и до глубины души были взволнованы теплым и сердечным приветствием руководителей партии и правительства нашего государства. Как-то совсем поиному ощутили себя частицей нашей великой Родины, нашего народа. Почувствовали, что и здесь, в космосе, мы вкладываем свой труд в общее дело советского народа, утверждая силу и могущество нашей Отчизны, нашего строя.
С утроенной энергией продолжили работу. До расстыковки нам нужно было провести несколько совместных наблюдений, проконтролировать состояние бортовых систем, записать в бортжурнал основные показания приборов и нашего самочувствия, правильно разложить и закрепить ранцы, скафандры, внешнюю кинокамеру и снятое наручное оборудование, приготовить корабли к расстыковке.
«Трудные дороги космоса», В.А.Шаталов
«Востоки» могли осуществлять только неуправляемый спуск по баллистической кривой — от этого и перегрузки были вдвое большими, и нагрев оболочки значительно сильнее, и пламя за бортом бушевало куда страшней! Но и нам переживаний хватает. Напряженно ждем главного момента — раскрытия парашютной системы. Тянутся, тянутся секунды… Наконец чувствуем сильный удар и ощущаем всплеск перегрузок — это…
Переглянулись с ребятами — садиться на дома нам совсем не хотелось. Но… нам только казалось, что мы близко от Земли, высота была еще довольно приличной, и населенный пункт исчез из виду. Под нами широкая снежная равнина. Хрунов командует: «Приготовиться! Земля!» Мы успеваем сгруппироваться в креслах. Потом ощущаем крепкий удар. Сработали двигатели мягкой посадки… Я приподнял…
Расталкивая всех, к нам энергично пробирался какойто человек. «Наверное, журналист», — почемуто подумал я. И точно. Этот товарищ с ходу начал брать интервью. Но старший по группе поиска оттеснил журналиста: он спешил принять «космическое» имущество и отправить нас в Караганду. Как только мы заняли предназначенные нам места в вертолетах, пилоты подняли свои машины в воздух……
Когда наш самолет приземлился на Внуковском аэродроме и я вышел на верхнюю площадку самолетного трапа, увидел яркую красную ковровую дорожку, протянувшуюся от самолета до трибуны, на которой стояло множество людей, у меня даже в глазах потемнело и тело забило мелкой дрожью… Не помню уже, как мы спустились по трапу, как строем, печатая шаг, шли по…
Из полосы тени корабль вышел уже в южном полушарии. Прямой связи с нашими пунктами еще не было. Не скрою — я волновался в этот момент: как-то поведет себя в космосе настоящий корабль, будет ли он так же послушен моей воле, как был послушен комплексный тренажер на Земле? Взялся за ручку управления. По теневому индикатору определил…
Но в Центре в это время уже началась подготовка к следующему этапу испытаний кораблей «Союз» — уточнялась программа, формировались экипажи, составлялись программы занятий и тренировок. Товарищам, впервые готовящимся к полету, нужны были наша помощь, наш опыт. К тому же я был назначен начальником отдела подготовки экипажей космических кораблей «Союз». Забот прибавилось, и, отлично понимая всю…
На отдельных витках планировалось проведение динамических операций — коррекция орбиты, сближение и стыковка кораблей; тогда все другие эксперименты на этих витках не проводились. «Глухие» витки, когда с наземными пунктами связи контакта не было, отводились на отдых и сон. Время на обеды, завтраки и ужины также выделялось в период отсутствия прямой радиосвязи. Все было расписано и…
В состав экипажей первых двух «Союз-ов» — шестого и седьмого, включили наших бывших дублеров — Георгия Степановича Шонина и Валерия Николаевича Кубасова, Анатолия Васильевича Филипченко и Виктора Васильевича Горбатко, к последней паре добавили еще и третьего члена экипажа — бортинженера Владислава Николаевича Волкова. А экипаж восьмого «Союза» предложили составить из космонавтов, уже побывавших в космосе,…
В мире тогда было неспокойно, полыхала война во Вьетнаме, никак не могли улечься страсти на Ближнем Востоке, газеты пестрели заголовками статей о гонке вооружений, западные журналисты запугивали мир сообщениями о созданных запасах атомного оружия, вполне достаточных, чтобы уничтожить все живое на Земле и даже саму Землю… «Наверное, так и будет выглядеть третья мировая война, если…
Там же, на ЛеБурже, мы встретились со своими коллегами из США — астронавтами Джеймсом Макдивиттом, Дэвидом Скоттом и Расселом Швейкартом. Вскоре после нашего полета на кораблях «Союз-4» и «Союз-5» они совершили полет на «Аполлоне-IX». Американцы форсировали свою лунную программу и во что бы то ни стало хотели уже летом 1969 года высадить на поверхность Луны…