Часть 17
Включаю систему ручного управления. Волнуюсь — еще бы, впервые в космосе должна произойти стыковка двух пилотируемых кораблей!
Почти автоматически действую ручками управления. Работают двигатели, в перископ ясно вижу, как на меня наползает «Союз-5». Все время переговариваемся по радио. Борис Волынов подтверждает — корабли сближаются с заданной скоростью. Расстояние — 100 метров, через двадцать секунд оно сократилось до 80, потом до 60 метров.
Манипулирую ручками управления. Гашу боковые скорости, несколько уменьшаю скорость сближения. Смотрю на «Глобус» — он показывает: мы находимся еще над Африкой. Да и связи с Центром управления пока нет. На табло цифры — расстояние между нами 40 метров. Визуально отмечаю то же самое. Уменьшаю скорость сближения до нуля — выполняю маневр «зависание». Корабли, мчась по орбите со скоростью 28 000 километров в час, по отношению друг к другу как бы «стоят» на месте.
До момента входа в зону прямой видимости Центра управления остается еще десять минут, и мы должны подождать со стыковкой. Земля хочет посмотреть этот процесс по телевидению.
Для экономии топлива прошу Бориса некоторое время маневрировать своим кораблем и удерживать корабли на одной оси. Успеваю в этот момент сделать несколько пометок в бортжурнале.
Наконец Земля выходит на связь.
«Заря» подтверждает, что видит нас на экранах телевизоров, и дает «добро» на причаливание и стыковку.
Включаю двигатели сближения и снова вижу, как на экране перископа начинает вырастать в своих размерах «Союз-5». Расстояние между кораблями 30 метров. Скорость сближения 0,3 метра в секунду. Борис подтверждает: расстояние — 30, скорость — 0,3. Проходит полминуты. Расстояние 20 метров, скорость сближения та же.
Еще полминуты — до «Союза-5» уже «рукой подать», всего 10 метров. Стараюсь совместить продольные оси наших кораблей, свести до нуля взаимные перемещения. Борис удерживает свой корабль от раскачивания и разворотов. Расстояние — 5 метров. «Союз-5» заполнил собою весь экран моего перископа. Глаза и какоето внутреннее чувство каждое мгновение улавливают тенденцию кораблей к взаимному перемещению и развороту, мозг отдает команду, а руки четко передают эти короткие команды на ручки управления. Напряжение достигает апогея. Мой корабль осторожно подходит к кораблю «Союз-5» — «причаливает».
Все проделано точно. Чувствую, как штырь моего корабля ударяется о поверхность стыковочной воронки корабля Волынова, слышу скрежет металла о металл, как при сцепке вагонов на железной дороге. С большой радостью отмечаю, что почти сразу загорелись все транспаранты, свидетельствующие о касании и захвате. Попадание точное, почти в «яблочко»!
Начинается стягивание кораблей. Еще раз что-то щелкает за бортом, и на табло загорается транспарант:
«Есть стыковка». Корабли крепконакрепко соединились в единую систему и образовали первую в мире экспериментальную пилотируемую космическую станцию.
Произошло соединение всех электроразъемов, включилась внутренняя радиотелефонная сеть.
Облегченно вздыхаю и во весь голос радостно кричу ребятам: «Добро пожаловать, Байкалы!» «Байкалы» — это позывной экипажа Бориса Волынова. А у меня позывной — «Амур». В ответ слышу какието радостные бессвязные возгласы в три голоса. Перебивая друг друга, экипаж «Союза-5» бурно выражает свой восторг по поводу успешного выполнения первой части нашего эксперимента.
«Трудные дороги космоса», В.А.Шаталов
Проснулись мы мгновенно, и даже не хотелось, как на Земле, «потянуться» и «поваляться еще чуток». «Выплыли» из своих мешков, проделали несколько упражнений с эспандерами, «умылись» и за работу — нужно было еще до связи с Землей привести в порядок отсеки, уложить все оборудование и снаряжение, которое подлежит возврату на Землю, изловить все плавающие по кабинам…
Волынов шлет нам по радио свой привет и желает мягкой посадки. Мы дружно кричим ему: «До встречи на родной Земле!» Он еще сутки будет находиться в космосе. Немного завидуем ему, для нас космическая эпопея уже заканчивается… Тормозной двигатель отработал положенное время и замолк. Снова наступила тишина. Снова вернулась невесомость. Стараемся понять — все ли у…
«Востоки» могли осуществлять только неуправляемый спуск по баллистической кривой — от этого и перегрузки были вдвое большими, и нагрев оболочки значительно сильнее, и пламя за бортом бушевало куда страшней! Но и нам переживаний хватает. Напряженно ждем главного момента — раскрытия парашютной системы. Тянутся, тянутся секунды… Наконец чувствуем сильный удар и ощущаем всплеск перегрузок — это…
Переглянулись с ребятами — садиться на дома нам совсем не хотелось. Но… нам только казалось, что мы близко от Земли, высота была еще довольно приличной, и населенный пункт исчез из виду. Под нами широкая снежная равнина. Хрунов командует: «Приготовиться! Земля!» Мы успеваем сгруппироваться в креслах. Потом ощущаем крепкий удар. Сработали двигатели мягкой посадки… Я приподнял…
Расталкивая всех, к нам энергично пробирался какойто человек. «Наверное, журналист», — почемуто подумал я. И точно. Этот товарищ с ходу начал брать интервью. Но старший по группе поиска оттеснил журналиста: он спешил принять «космическое» имущество и отправить нас в Караганду. Как только мы заняли предназначенные нам места в вертолетах, пилоты подняли свои машины в воздух……
Когда наш самолет приземлился на Внуковском аэродроме и я вышел на верхнюю площадку самолетного трапа, увидел яркую красную ковровую дорожку, протянувшуюся от самолета до трибуны, на которой стояло множество людей, у меня даже в глазах потемнело и тело забило мелкой дрожью… Не помню уже, как мы спустились по трапу, как строем, печатая шаг, шли по…
Из полосы тени корабль вышел уже в южном полушарии. Прямой связи с нашими пунктами еще не было. Не скрою — я волновался в этот момент: как-то поведет себя в космосе настоящий корабль, будет ли он так же послушен моей воле, как был послушен комплексный тренажер на Земле? Взялся за ручку управления. По теневому индикатору определил…
Но в Центре в это время уже началась подготовка к следующему этапу испытаний кораблей «Союз» — уточнялась программа, формировались экипажи, составлялись программы занятий и тренировок. Товарищам, впервые готовящимся к полету, нужны были наша помощь, наш опыт. К тому же я был назначен начальником отдела подготовки экипажей космических кораблей «Союз». Забот прибавилось, и, отлично понимая всю…
На отдельных витках планировалось проведение динамических операций — коррекция орбиты, сближение и стыковка кораблей; тогда все другие эксперименты на этих витках не проводились. «Глухие» витки, когда с наземными пунктами связи контакта не было, отводились на отдых и сон. Время на обеды, завтраки и ужины также выделялось в период отсутствия прямой радиосвязи. Все было расписано и…
В состав экипажей первых двух «Союз-ов» — шестого и седьмого, включили наших бывших дублеров — Георгия Степановича Шонина и Валерия Николаевича Кубасова, Анатолия Васильевича Филипченко и Виктора Васильевича Горбатко, к последней паре добавили еще и третьего члена экипажа — бортинженера Владислава Николаевича Волкова. А экипаж восьмого «Союза» предложили составить из космонавтов, уже побывавших в космосе,…