Часть 4
По установившейся традиции Новый год мы встречаем в Звездном коллективно, всем отрядом космонавтов. Как правило, подготовку к празднику берет на себя Алексей Архипович Леонов. Он формирует группы из космонавтов и их жен для оформления елки, украшения помещения, организации художественной самодеятельности, музыкального обеспечения праздника и сервировки праздничного стола.
Сам он, как признанный художник, разрисовывает окна, двери и стены столовой веселыми рисунками и дружескими шаржами, и часто космонавты, и не только космонавты, на этих рисунках узнают себя.
Он же выпускает очередной номер нашей отрядной стенной газеты «Нептун».
Роль Деда Мороза на празднике выполняли обычно по очереди два Георгия — Шонин и Добровольский. Они готовили для каждого из нас сюрприз и щедро раздавали подарки и взрослым и нашим детям.
Я до сих пор храню новогоднее пожелание, которое вручил мне в канун нового, 1969 года Жора Добровольский. Он обещал, что новый год принесет мне долгожданный полет в космос и успешную стыковку на орбите. И пожелание его сбылось…
Праздник встречи 1969 года прошел весело. Блеснула своими талантами наша художественная самодеятельность. Любителикинематографисты показали фильм, снятый скрытой камерой под руководством вездесущего Леонова. Фильм запечатлел наши старания при подготовке к празднику. На титрах значились фамилии создателей фильма и фирмы «Леоновфильм».
2 января мы были уже на Байконуре. Казахстан встретил нас крепким морозом. Столбик ртути в термометре опускался до отметки минус 35 градусов. Днем резкий, порывистый ветер обжигал лицо и обсыпал нас колючими снежинками, похожими больше на стальные опилки. К вечеру ветер стихал, и мы с удовольствием выходили на мороз под полог черного-черного неба, сплошь усыпанного блестками звезд.
10-го состоялось заседание Государственной комиссии, на котором был назначен день старта и окончательный состав экипажей.
Старт «Союза-4» намечался на понедельник, тринадцатое января, на тринадцать часов по местному времени. И порядковый номер мой был тринадцатый. Все это явилось предметом бесконечных шуток и розыгрышей. Товарищи советовали мне сменить номер, как это делают английские и итальянские футболисты. С чертовой дюжиной далеко не улетишь!
Я же уверял всех, что 13 — мое любимое число и приносит мне счастье. А в общем, в приметы я не верю. 13 так 13 — для меня все равно.
Больше всего мы боялись тогда простуды. Старательно закрывали форточки в гостинице, чтобы не было сквозняков. Обходили стороной всех кашляющих и чихающих. Медики, отвечающие за наше здоровье, делали все, чтобы оградить нас от ненужных контактов. Но полностью изолироваться невозможно.
В монтажно-испытательном корпусе (МИКе) мы обживали свои корабли и там общались с конструкторами, инженерами, техниками, рабочими. В гостинице много работали над бортжурналами, и нам нужна была помощь методистов. Да и журналисты нас не оставляли без внимания.
И вот наступила последняя ночь перед стартом. Экипажи, основные и дублирующие, собрались в нашем номере. Говорили о предстоящем полете. На столе появились бутылки… с боржоми и коробка «Птичьего молока», которую Муза, зная мою любовь к сладкому, положила в чемодан «на дорожку».
Мы чокнулись стаканами, и друзья пожелали мне счастливого пути.
Врачи прервали нашу беседу — пора спать!
Мы остались вдвоем с Борисом Вольтовым.
— Завидую, — сказал Борис, — завтра ты уже будешь там, а мне еще сутки ждать. Целые сутки!
Я постарался успокоить Бориса — все будет хорошо, и через 48 часов мы с ним встретимся на орбите.
Борис понимал, что перед стартом мне нужен хороший отдых, выключил свет и лег на кровать, всем своим видом показывая, что ужасно хочет спать. Не знаю, заснул ли он тогда. А я заснул. Даже без помощи таблеток, что оставил врач на тумбочке возле моей кровати.
Утром нас разбудил будильник.
Мы с Борисом быстро оделись, и он проводил меня к медикам. Там уже был мой дублер Анатолий Филипченко. Началось предстартовое обследование.
Я старался держаться спокойно и в глубине души боялся только одного, как бы многочисленные датчики, которыми меня увесили, не выдали бы какойнибудь спорный сигнал. У медиков уже времени для разбора не будет, и «поезд мой уйдет с другим пассажиром».
«Трудные дороги космоса», В.А.Шаталов
Добрался до стыковочного узла, осмотрел его. И тут, сделав одно неосторожное движение, вдруг получил дополнительный импульс, и тело его начало заносить кудато в сторону, опрокидывать на спину. Я замер. Чтобы остановить вращение, силы одной руки Жене не хватало. Пришлось ему ухватиться за скобу двумя руками и напрячь всю свою волю, чтобы «погасить» вращательный импульс. Через…
Примерно через час после приводнения вертолет доставил астронавтов на борт авианосца, где они были отправлены в специальное карантинное помещение, поскольку тогда еще не было точно известно, что Луна — безжизненное тело. Карантин длился 21 сутки. Однако обследование астронавтов и анализ доставленных ими с Луны образцов грунта показали, что никаких микроорганизмов на Луне нет. Только 13…
На все эти дела ушло минут сорокпятьдесят, и вот мы снова заняли свои места в кабине спускаемого аппарата. С удовольствием посматриваю направо и на лево, на сидящих рядом друзей. До чего же уютно стало в корабле с их приходом! Искренне посочувствовал Борису — ведь он теперь в одиночестве будет заканчивать свой полет. В расчетное время…
Затем мы продолжили совместную работу. Теперь мне не приходилось суетиться, переключать свое внимание с одного дела на другое — все делили на троих, у каждого были свои четкие обязанности. Женя занялся навигационными измерениями, кино и фотосъемками Земли и атмосферных явлений, Алексей на правах бортинженера приступил к проверке систем корабля. Я приводил в порядок записи в…
Проснулись мы мгновенно, и даже не хотелось, как на Земле, «потянуться» и «поваляться еще чуток». «Выплыли» из своих мешков, проделали несколько упражнений с эспандерами, «умылись» и за работу — нужно было еще до связи с Землей привести в порядок отсеки, уложить все оборудование и снаряжение, которое подлежит возврату на Землю, изловить все плавающие по кабинам…
Волынов шлет нам по радио свой привет и желает мягкой посадки. Мы дружно кричим ему: «До встречи на родной Земле!» Он еще сутки будет находиться в космосе. Немного завидуем ему, для нас космическая эпопея уже заканчивается… Тормозной двигатель отработал положенное время и замолк. Снова наступила тишина. Снова вернулась невесомость. Стараемся понять — все ли у…
«Востоки» могли осуществлять только неуправляемый спуск по баллистической кривой — от этого и перегрузки были вдвое большими, и нагрев оболочки значительно сильнее, и пламя за бортом бушевало куда страшней! Но и нам переживаний хватает. Напряженно ждем главного момента — раскрытия парашютной системы. Тянутся, тянутся секунды… Наконец чувствуем сильный удар и ощущаем всплеск перегрузок — это…
Переглянулись с ребятами — садиться на дома нам совсем не хотелось. Но… нам только казалось, что мы близко от Земли, высота была еще довольно приличной, и населенный пункт исчез из виду. Под нами широкая снежная равнина. Хрунов командует: «Приготовиться! Земля!» Мы успеваем сгруппироваться в креслах. Потом ощущаем крепкий удар. Сработали двигатели мягкой посадки… Я приподнял…
Расталкивая всех, к нам энергично пробирался какойто человек. «Наверное, журналист», — почемуто подумал я. И точно. Этот товарищ с ходу начал брать интервью. Но старший по группе поиска оттеснил журналиста: он спешил принять «космическое» имущество и отправить нас в Караганду. Как только мы заняли предназначенные нам места в вертолетах, пилоты подняли свои машины в воздух……
Из полосы тени корабль вышел уже в южном полушарии. Прямой связи с нашими пунктами еще не было. Не скрою — я волновался в этот момент: как-то поведет себя в космосе настоящий корабль, будет ли он так же послушен моей воле, как был послушен комплексный тренажер на Земле? Взялся за ручку управления. По теневому индикатору определил…