Часть 1
Все чаще и чаще мы приходили к общему мнению, что любая ошибка, допущенная кемлибо во время тренировки, должна считаться общей ошибкой всего экипажа и держать ответ за нее должен весь наш маленький коллектив.
А сделав этот первый очень важный шаг к сближению, мы не могли не сделать и второго — договориться о том, чтобы все сложные операции проводить не в одиночку, а только под общим контролем, с подстраховкой друг друга. Выглядело это примерно так: предстоит проделать какую-то сложную операцию — все внимание экипажа сосредоточивается на том, кто за эту операцию отвечает.
Он проделывает подготовительную работу, имитирует предстоящие действия и взглядом спрашивает у товарищей одобрение. Если все в порядке и одобрение получено. — можно действовать смело, уверенно — ошибка исключена. А если и будет допущена, значит, чегото недопонимает весь экипаж.
Начинается совместный разбор, выяснение обстоя» тельств, консультации у методистов. И как только вопрос проясняется, операцию повторяем еще раз и два, а если нужно, и тричетыре раза.
Качество наших тренировок сразу заметно улучшилось, и методисты, переживавшие поначалу, что мы работаем медленно и не все у нас ладится, теперь только удивлялись, как быстро и слаженно мы отрабатываем этап за этапом.
Мы же все больше и больше обретали уверенность в конечном успехе нашего эксперимента в космосе, а главное, начали чувствовать какоето влечение друг к другу, нам хотелось работать вместе еще и еще, мы считали часы, когда приходилось быть нам поврозь.
Мне очень нравились мои товарищи по экипажу. Сильные, мужественные люди, чемто похожие друг на друга и в то же время такие разные! О Борисе Волынове я уже рассказывал читателям.
Алексей Елисеев — талантливый инженер, хороший, гнающий специалист. Поначалу он показался мне нелюдимым, угрюмым, но уже после первых совместных тренировок я понял, что ошибся, — Алексей умел быть и общительным и веселым, он хорошо чувствовал и понимал юмор. Порой он бывал резок с товарищами, но быстро отходил и тогда становился даже излишне стеснительным, тихим, скромным.
Как бортинженер он был незаменим — прекрасно знал конструкцию корабля, охотно делился своими знаниями с нами, всегда мог ответить на любой технический вопрос, да и не только технический — с ним можно было говорить о чем угодно. Увлекался он литературой, музыкой, театром. Алексей хороший спортсмен — один из немногих из нас имел значок мастера спорта СССР и даже входил одно время в состав сборкой команды СССР по фехтованию.
Евгений Хрунов — летчик, один из ветеранов отряда космонавтов. Он так увлекся своей новой профессией, что буквально не вылезал из тренажера и готов был тренироваться без конца. По характеру он человек настойчивый и удивительно упрямый. Во всем хотел разобраться только сам, до всего дойти своим умом и во что бы то ни стало добивался поставленных перед собой целей. Если он в чем-либо был твердо убежден — разубедить его было делом почти невозможным. Но, будучи человеком принципиальным, он умел признавать свои ошибки. Правда, ошибок то он почти не совершал, перед тем как что-то сделать, сказать — всегда все тщательно продумывал, взвешивал.
Наиболее сложными и ответственными операциями в программе нашего полета были, несомненно, стыковка двух кораблей и переход космонавтов через открытый космос из корабля в корабль.
На отработку этих операций отводилась большая часть нашего времени.
«Трудные дороги космоса», В.А.Шаталов
Вопреки ожиданиям первая ночь в космосе прошла более или менее спокойно. Пользуясь тем, что в корабле всего один «пассажир», разместил свой спальный мешок так, чтобы ноги были ближе к потолку, а голова к центру тяжести корабля. Имевшийся уже опыт подсказывал — такое положение поможет оттоку крови от головы и облегчит мне жизнь. Будильник завел на…
Там же, на ЛеБурже, мы встретились со своими коллегами из США — астронавтами Джеймсом Макдивиттом, Дэвидом Скоттом и Расселом Швейкартом. Вскоре после нашего полета на кораблях «Союз-4» и «Союз-5» они совершили полет на «Аполлоне-IX». Американцы форсировали свою лунную программу и во что бы то ни стало хотели уже летом 1969 года высадить на поверхность Луны…
И вот новый урок географии — космический. Все смотрится совсем поиному. И кажется Земля совсем не такой уж огромной, какой представлялась она мне в детстве, во всяком случае, совсем не бесконечной. За какихнибудь полтора часа облетаю вокруг нее. Вижу горы почти такими же, как видел их на огромном рельефном глобусе. Подо мной мелькают страны, только…
Он утверждал, что она была «задумана не пытливыми умами ученых, а явилась прежде всего ответом на пять кошмарных лет, в течение которых русские шли неоспоримо впереди американцев в «космической гонке», что космическая программа США «была санкционирована президентом Джоном Кеннеди, потерпевшим двойное унижение, вопервых, в космосе и, вовторых, из-за позорной истории с бухтой Кочинос (попыткой интервенции…
… Когда до назначенного времени встречи оставалось около часа, я затеял генеральную уборку своего корабля. Быстро привел все в порядок и уже собрался покинуть орбитальный отсек, когда мелькнула прекрасная мысль встретить друзей какимнибудь сюрпризом. На Земле о ритуале встречи не подумали — на тренировках «встречаться» приходилось множество раз, мы тогда просто работали, и о торжествах…
Испытания проводились с максимально возможной имитацией режима работы и условий полета по программе высадки астронавтов на Луну. И хотя во время этого полета было зарегистрировано почти 150 неполадок и отклонений от расчетных режимов, тем не менее его оценка в целом была высокой. Существенным недостатком полета считалось недомогание Швейкарта (его мучила рвота, из-за нее был отменен…
Включаю систему ручного управления. Волнуюсь — еще бы, впервые в космосе должна произойти стыковка двух пилотируемых кораблей! Почти автоматически действую ручками управления. Работают двигатели, в перископ ясно вижу, как на меня наползает «Союз-5». Все время переговариваемся по радио. Борис Волынов подтверждает — корабли сближаются с заданной скоростью. Расстояние — 100 метров, через двадцать секунд оно…
Затем начался самый главный эксперимент — отделение лунной кабины от основного блока и ее автономный полет по орбите сближения с Луной. С высоты в 15 километров астронавты осматривали поверхность Луны и оценивали районы, выбранные для высадки лунной экспедиции. Все шло по плану. Стаффорд уже включил вспомогательные двигатели взлетной ступени лунной кабины, чтобы отделить ее от…
Земля поздравляет нас с благополучной стыковкой и желает продолжения в том же духе. Во время стыковки основная нагрузка, естественно, падала на командиров кораблей. Мы с Борисом исполняли свою партию, как говорится, «в четыре руки», а бортинженер и инженерисследователь нам «подыгрывали». Теперь же, после стыковки, роли менялись… Я запросил экипаж «Союз-а5» о готовности к началу новой…
«Вначале, — говорил Нил, — мы думали прилуниться неподалеку от большого кратера. К нему нас вела автоматика. Однако же на высоте тысячи футов стало ясно, что наш «Орел» хочет сесть в самом неподходящем месте. Я видел внизу усыпанную валунами площадку. Некоторые из них были не менее фордовского автомобиля. Базз (так астронавты называли Эдвина Олдрина. —…