Несколько удивительных пересечений в жизни Павла Васильевича Анненкова (II)
Чтобы перейти к другому пересечению, придется слегка отклониться от главной линии рассказа в сторону молодого русского помещика Григория Михайловича Толстого. Путая, его иногда называли графом Толстым. Он не был графом. Первые девять лет жизни он даже считался незаконнорожденным сыном крепостной девки Авдотьи, то есть был по рождению рабом. Умри в это время его отец, отставной майор Михаил Львович Толстой, и Григорий вместе с матерью перешел бы в собственность каких-нибудь отцовских родственников, остался бы рабом навсегда. Таких печальных историй происходило в России немало.
Лишь восемнадцатилетним юношей по «высочайшему указу» он был признан сыном своего отца, приобрел право на фамилию и наследство. И вот Григорий Толстой прибыл в Париж обучаться медицине и ведению хозяйства по научным правилам.
В это время, в конце осени 1843 года, в Париж съехались, пожалуй, самые смелые, свободные и при этом совсем молодые головы Европы. Спустя несколько лет многие из них поведут народы на революционные баррикады. Григорий Толстой быстро стал среди них своим — отчаянным спорщиком, постоянным посетителем собраний коммунистических общин ремесленников. Он мечтал, вернувшись в Россию, повести жизнь в поместье так, чтобы крестьяне зажили согласно самым передовым идеям времени.
Летом 1844 года в Париж из Лондона к Марксу приезжает Энгельс. И Энгельс и Маркс были также молоды. Энгельсу двадцать три, Марксу недавно исполнилось двадцать шесть. Но среди демократов, социалистов они были уже хорошо известны.
В Германии, в Кельне, Маркс недавно был редактором «Рейнской газеты», напечатал немало отважных и умных статей. В Париже вместе с другим знаменитым издателем, Руге, он только что выпустил «Немецко-французский ежегодник». В нем были напечатаны работы европейских демократов. «Ежегодник» вывезли в города Европы, его тайно читали в Берлине, Варшаве и Петербурге. И уже несколько лет в тех же столицах с увлечением читали статьи Энгельса.
Те десять дней, что он пробыл летом 1844 года в Париже, для Энгельса стали решающими: он на всю жизнь подружился с Марксом. «Ни разу я еще не был в таком хорошем настроении и не чувствовал в такой степени человеком, как в течение тех десяти дней, что провел у тебя», — писал он позже Марксу.
Побывали они несколько раз и в парижской квартире Григория Толстого. Толстой звал Маркса с собой в Россию, вероятно надеясь, что Маркс поможет ему устроить хозяйство и жизнь в доставшемся поместье по правилам коммунизма.
Вернувшись в Россию, в кружке Белинского Григорий Толстой с воодушевлением рассказывал о парижских друзьях. Он же дал рекомендательное письмо к Марксу и Павлу Васильевичу Анненкову.
«Дорогой друг!
Я рекомендую Вам г-на Анненкова. Это — человек, который должен понравиться Вам во всех отношениях. Его достаточно увидеть, чтобы полюбить. Он Вам расскажет обо мне. Я не имею теперь возможности высказать Вам все, что хотелось бы, так как через несколько минут уезжаю в Петербург.
Будьте уверены, что дружба, которую я питаю к Вам, вполне искренняя. Не забывайте Вашего истинного друга Толстого»… далее
В. Воскобойников
Летом 1846 года в казанском поместье Григория Толстого произошел разговор, важный для всей российской литературы. Из Петербурга через пол-России в тряских пыльных колясках приехали к Толстому друзья-литераторы: Некрасов и Панаев с женою Авдотьей Яковлевной. Хотя Некрасову исполнилось лишь двадцать пять лет, он уже, как сказали бы теперь, становился лидером в своем кругу. Ночи напролет Толстой…
А потом ему же и ученикам стал диктовать содержание и остальных сгоревших рукописей. Не удивляйтесь, даже позже, в глубокой старости, он еще сможет, поражая окружающих, пересказать почти тысячу стихов «Энеиды», указав последнюю и первую строки на каждой странице! Такой силы была его память, такой мощи был его мозг.Левый глаз ему вскоре прооперируют. Но, приступив тотчас к…
Павел Васильевич узнал, что смертельно больной Белинский едет лечиться на открытые недавно воды в Силезию, в маленький городишко Зальцбрунн. Журнал «Современник», о котором мечтали в казанском поместье Толстого Некрасов с Панаевым, уже издавался. Он объединил вокруг себя молодые российские таланты, и главным сотрудником был в нем Белинский. А теперь врачи сказали, что Белинскому осталось жить…
Белые ночи снова пришли в Санкт-Петербург. Городу было всего шестьдесят восемь лет, а он уже перегнал, перерос главные древние европейские центры. Красою же своей, строгостью дворцов, отраженных спокойными водами Невы и ее младших сестер, выделялся Санкт-Петербург среди столиц, как юная красавица в кругу почтенных дам. Но в день, который мы считаем началом белых ночей —…
И тогда же могло произойти еще одно пересечение. Из Зальцбрунна Павел Васильевич повез подлечившегося Белинского в Париж. По дороге они остановились на день в Брюсселе. В Париже с нетерпением ждали Белинского близкие друзья и недавние соотечественники Бакунин, Герцен. Там впервые произойдет общественное чтение только что написанного открытого письма Гоголю; читать будет сам Белинский, а Герцен,…
Дом Эйлера на Неве, на нынешней набережной Лейтенанта Шмидта, вошел своими стенами в надстроенное вверх и вширь угловое здание дома №15, на котором помещена мраморная доска в честь ученого. Надпись на ней довольно скромная: «…крупнейший математик, механик и физик». В здании сейчас средняя школа «с углубленным изучением литературы и истории», есть здесь и стенд, посвященный Эйлеру. А на…
Прошло лишь несколько месяцев, и революция, которую так ждали, готовили, свершилась. В феврале 1848 года пала власть короля и правление банкиров в Париже. «Республика! Республика!» — Люди, опьяненные счастьем победы, на перегороженных баррикадами парижских улицах обнимали друг друга. И каждый день приносил ликующие слухи. В Берлине дерутся! Король бежал. Дерутся в Вене, Меттерних бежал, провозглашена…
Математика, механика, физика… А его теория движения Луны? А «теория музыки», а демографические исследования — законы изменения численности и состава населения, а философские «Письма к одной немецкой принцессе», многократно переиздававшиеся и ставшие настольной книгой просвещенной части русской молодежи! Недаром крупный русский математик академик Буняковский писал о нем: «Эйлер, объявший необыкновенным своим гением все отрасли точных наук…»….
По-видимому, все жизни состоят из пересечений с чьими-то судьбами, открытиями, мнениями, радостями и печалями. Иногда эти пересечения перестраивают и нашу линию судьбы, придают ей, так сказать, иной маршрут, новое направление. Иногда мы проходим мимо, даже не узнав о состоявшемся пересечении. Тут уж многое зависит от нашей внутренней готовности, настроенности. От умения принять чужую волну. Для…
Из достижений ученого в механике, рассказывать о которых легче, чем о математических, вспомним о разработанной им для молодого Русского флота первой теории остойчивости корабля — в книге «Морская наука, или Трактат о кораблестроении и кораблевождении». Это вечная задача о том, как строить корабли, чтобы при разных загрузках, скоростях и курсах по отношению к волнам они…