Часть 26
Расталкивая всех, к нам энергично пробирался какойто человек. «Наверное, журналист», — почемуто подумал я. И точно. Этот товарищ с ходу начал брать интервью.
Но старший по группе поиска оттеснил журналиста: он спешил принять «космическое» имущество и отправить нас в Караганду.
Как только мы заняли предназначенные нам места в вертолетах, пилоты подняли свои машины в воздух… Я сел в кресло правого летчика. Попросил разрешения немного повести машину. Хотелось убедиться, что космический полет не выбил меня из колеи и я не потерял навыка в управлении этой сложной машиной. Пилот согласился, но на всякий случай посмотрел на врача. Тот
неохотно — кому хочется подвергать свою жизнь опасности — кивнул головой в знак согласия. Пилот поначалу подстраховывал меня, но, когда убедился, что я точно выдерживаю курс, устойчиво веду машину и держусь за штурвалом вполне профессионально, успокоился и снял ногу с педали.
Так я и довел вертолет до аэродрома возле Караганды. Но посадку производил уже сам летчик — эту ответственную операцию мне он не доверил.
На аэродроме, несмотря на сильный мороз, собралось много встречающих. Они тепло приветствовали нас, даже преподнесли букет цветов — где их раздобыли в такое время года, уму непостижимо!
Нас посадили в машины и повезли в гостиницу. В этой гостинице уже останавливались после своих полетов и Андриян Николаев, и Валерий Быковский, и Валентина Терешкова, и многие другие наши товарищи. Поэтому карагандинцы называли ее «космической пристанью». Нам хотелось побыть хоть немного одним, отдохнуть от сутолоки первых встреч, успокоиться, обменяться впечатлениями, но нас тут же взяли в оборот врачи. Едва закончился медицинский осмотр, как последовало приглашение на обед. Стол был уставлен самыми разнообразными блюдами.
Но мы как-то все разом набросились на квашеную капусту. Только сейчас осознали, что в космосе вся пища казалась удивительно безвкусной, пресной, ее не хотелось есть да и пить тоже совсем не хотелось. А тут! Мы выпивали одну бутылку боржоми за другой. Нас приглашали отведать то одно блюдо, то другое, но мы предпочитали капусту всем другим яствам.
Руководители области и города, видя наше увлечение, пообещали хранить особую бочку такой капусты к прилету каждого космонавта.
После короткого отдыха мы снова отправились на аэродром и оттуда самолетом в Байконур. И тут нас тоже ждала торжественная встреча. Объятия, поцелуи, цветы…
Через сутки к нам присоединился и Борис Волынов. Мы с радостью бросились к нему навстречу, и он долго и оживленно рассказывал нам о своем полете.
Все последующие события — встречи, митинги, прессконференции, так подробно и хорошо были описаны профессионаламижурналистами, показаны по телевидению и на киноэкранах, что я не отваживаюсь вступать в соревнование с ними.
«Трудные дороги космоса», В.А.Шаталов
Затем мы продолжили совместную работу. Теперь мне не приходилось суетиться, переключать свое внимание с одного дела на другое — все делили на троих, у каждого были свои четкие обязанности. Женя занялся навигационными измерениями, кино и фотосъемками Земли и атмосферных явлений, Алексей на правах бортинженера приступил к проверке систем корабля. Я приводил в порядок записи в…
Проснулись мы мгновенно, и даже не хотелось, как на Земле, «потянуться» и «поваляться еще чуток». «Выплыли» из своих мешков, проделали несколько упражнений с эспандерами, «умылись» и за работу — нужно было еще до связи с Землей привести в порядок отсеки, уложить все оборудование и снаряжение, которое подлежит возврату на Землю, изловить все плавающие по кабинам…
Волынов шлет нам по радио свой привет и желает мягкой посадки. Мы дружно кричим ему: «До встречи на родной Земле!» Он еще сутки будет находиться в космосе. Немного завидуем ему, для нас космическая эпопея уже заканчивается… Тормозной двигатель отработал положенное время и замолк. Снова наступила тишина. Снова вернулась невесомость. Стараемся понять — все ли у…
«Востоки» могли осуществлять только неуправляемый спуск по баллистической кривой — от этого и перегрузки были вдвое большими, и нагрев оболочки значительно сильнее, и пламя за бортом бушевало куда страшней! Но и нам переживаний хватает. Напряженно ждем главного момента — раскрытия парашютной системы. Тянутся, тянутся секунды… Наконец чувствуем сильный удар и ощущаем всплеск перегрузок — это…
Переглянулись с ребятами — садиться на дома нам совсем не хотелось. Но… нам только казалось, что мы близко от Земли, высота была еще довольно приличной, и населенный пункт исчез из виду. Под нами широкая снежная равнина. Хрунов командует: «Приготовиться! Земля!» Мы успеваем сгруппироваться в креслах. Потом ощущаем крепкий удар. Сработали двигатели мягкой посадки… Я приподнял…
Когда наш самолет приземлился на Внуковском аэродроме и я вышел на верхнюю площадку самолетного трапа, увидел яркую красную ковровую дорожку, протянувшуюся от самолета до трибуны, на которой стояло множество людей, у меня даже в глазах потемнело и тело забило мелкой дрожью… Не помню уже, как мы спустились по трапу, как строем, печатая шаг, шли по…
Из полосы тени корабль вышел уже в южном полушарии. Прямой связи с нашими пунктами еще не было. Не скрою — я волновался в этот момент: как-то поведет себя в космосе настоящий корабль, будет ли он так же послушен моей воле, как был послушен комплексный тренажер на Земле? Взялся за ручку управления. По теневому индикатору определил…
Но в Центре в это время уже началась подготовка к следующему этапу испытаний кораблей «Союз» — уточнялась программа, формировались экипажи, составлялись программы занятий и тренировок. Товарищам, впервые готовящимся к полету, нужны были наша помощь, наш опыт. К тому же я был назначен начальником отдела подготовки экипажей космических кораблей «Союз». Забот прибавилось, и, отлично понимая всю…
На отдельных витках планировалось проведение динамических операций — коррекция орбиты, сближение и стыковка кораблей; тогда все другие эксперименты на этих витках не проводились. «Глухие» витки, когда с наземными пунктами связи контакта не было, отводились на отдых и сон. Время на обеды, завтраки и ужины также выделялось в период отсутствия прямой радиосвязи. Все было расписано и…
В состав экипажей первых двух «Союз-ов» — шестого и седьмого, включили наших бывших дублеров — Георгия Степановича Шонина и Валерия Николаевича Кубасова, Анатолия Васильевича Филипченко и Виктора Васильевича Горбатко, к последней паре добавили еще и третьего члена экипажа — бортинженера Владислава Николаевича Волкова. А экипаж восьмого «Союза» предложили составить из космонавтов, уже побывавших в космосе,…