Огонь и вода
Все началось со страшного лесного пожара. В засуху, когда огонь бушевал повсюду, с ревом пожирая стволы исполинских деревьев, для жизни на земле просто не осталось места.
Усос оказался в том самом лесу, был он слаб и беззащитен так, как бывает беззащитен и слаб человек перед гневом богов или безжалостной мощью природной катастрофы. Он бежал сломя голову, бежал от огня, не веря в спасение и только надеясь. В какой-то момент надежды не стало. Перед ним расстилалось море, а сзади подступало жаркое пламя. Если бы Усос был птицей — он бы улетел, рыбой — уплыл, но он был всего-навсего человек и не умел еще ни плавать, ни летать — давно это было. И тут он увидел сухое дерево, поверженный ствол которого лежал у самой кромки воды. Напрягая остатки сил, Усос столкнул его в воду, сел верхом и поплыл…
Так в этом мире появились первый моряк и первый корабль. Это древняя финикийская легенда. Правда все это или нет, теперь уже неважно, но несомненно то, что финикийцы первыми на Средиземном море научились строить большие деревянные корабли, на которых можно было совершать дальние морские плавания.
И все же еще раньше финикийцев корабли строили египтяне. Только их первые корабли были не из дерева. В стране пирамид всегда не хватало леса. Не растут там высокие стройные деревья, древесина которых пригодна для строительства кораблей. Поэтому свои первые корабли египтяне делали из тростника, папируса. Его длинные тонкие сухие стебли первые египетские корабелы увязывали в толстые пучки, а потом эти пучки связывали особым образом между собой, формируя корпус большой лодки. Посредине такой лодки стоял шалаш — каюта, которая могла стать и единственным жилищем владельца корабля во время разливов Нила. Парусов же у такой лодки не было. С парусом легкое суденышко запросто могло перевернуться под первым порывом ветра.
Конечно, на таком папирусном корабле не отправишься за тридевять земель. Египтяне на них далеко и не плавали. Они использовали эти лодки для плавания по Нилу, перевоза дегкого груза, рыбной ловли и охоты на птиц в зарослях папируса. А море до поры ждало лервых капитанов, что жили рядом по берегам могучей реки.
Море было рядом, да не одно. Нил впадает в Средиземное море, а на восток, за пустынными землями, не так уж и далеко Красное, которое египтяне называли «Великая зелень». Только от первых лодок из тростника до того, как египтяне научились плавать по морям, еще очень много воды из Нила утекло. Для дальних плаваний надо было научиться строить настоящие корабли.
Этруски гордились изобретением Писона. Изображение якоря стало со временем символом мореходства и появилось на гербах морских городов, морских флагах, а позже и на кокардах и ленточках фуражек моряков. Первыми включать изображение якоря в гербы своих городов стали этруски. Причем далеко не всегда эти этрусские города стояли на морском побережье, многие были выстроены в глубине Апеннинского…
Гениальный и легендарный древнегреческий сказитель Гомер был слеп и сочинял свои бессмертные поэмы «Илиаду» и «Одиссею» на берегу Средиземного моря, слушая бесконечно повторяющийся шум прибоя. Но даже если бы глаза Гомера видели мир, он не смог бы записать свои творения, как и не смог бы надиктовать их грамотному человеку, потому что таких тогда в Древней…
Только ведь победить бурное море, преодолеть долгий путь над соленой пучиной — этого недостаточно, древнему мореплавателю еще надо было уметь постоять за себя: вовремя скрыться от пирата или выдержать с ним морское сражение. Да и нередко незваные гости ясаловали с войной и грабежом именно с моря. Свой собственный военный морской флот во многом помог городам…
Склоны гор, защищавших Финикию от пустыни, покрывали могучие леса ливанского кедра. От леса до моря — рукой подать. Местами деревья к самой воде подступают, как в легенде про Усоса, это рай для корабелов. А когда древние жители Тира, Сидона, Библа и других финикийских городов увидели папирусные лодки египтян, они вскоре сами научились строить еще лучшие….
И все же даже без киля египтяне плавали по морям и даже очень далеко, хотя и вдоль берегов. Такое плавание называют каботажным. Длинные плоскодонные деревянные лодки фараонов скользили в те времена по водам двух морей — Средиземного и Красного. В далекие, неведомые другим народам страны заплывали египетские мореходы. Они прошли все Красное море с северо-запада…
В отличие от египтян финикийцы реясе рассчитывали на покорение далеких земель, их знали повсюду как торговцев — купцов во вторую очередь как пиратов, но еще как завоевателей. Зато заплывали торговые корабли финикийцев гораздо дальше египетских, да и на кораблях фараонов часто плавали те же финикийцы — наемные капитаны. И этим капитанам не было тогда равных…
— Здесь! — сказал мальчик, посмотрев на берег и указав в морскую пучину. — Я буду нырять здесь. Здесь их должно быть много. — Откуда ты знаешь? — удивился второй, явно младший, но такой же кудрявый, золотоволосый. Оба сидели в маленькой лодке, покачиваясь на пологих волнах у края бухты о отвесными скалистыми берегами. — Откуда…