Всегда перед глазами
Есть у меня четыре вещицы, совсем простецкие, но дорогие мне нет-нет да и беру я их в руки, сразу отключаясь от суетных забот — тревог текущего дня.
Вот кусок сосновой коры, сверху весь шероховатый, с изломами, словно кованный из меди, а с изнанки похож на темно-коричневую каракулевую смушку. Взгляд, поворот в руках — и сразу этот кусок коры возвращает меня в весну 1976 года, переносит в судиславские леса, где на взгорке мой друг лесовод Сергей Николаевич Багаев еще в 1961 году впервые в этих краях отыскал заветную карельскую березу. Той весной мы делали телевизионный фильм «Пора березового сока», и все: Багаев, я, оператор Сережа Григорян и его помощники — приехали заснять эту элитную березу. К нашей радости, она была жива-здорова: ствол с Наплывами под зачерненной корой, редкие ветви, крохотные зеленые листочки и сережки… Скромна, застенчива, даже невзрачна на вид, но это ее хитрость: прятала свою красоту там, за корой. Вспомнились слова Гераклита: «Природа любит скрываться».
Вот с этой карельской березы были взяты Сергеем Николаевичем семена, много семян, их он высеял на плантации под Костромой… Семена взошли, с годами обернувшись в березовую рощицу.
…А рядом с березой, как бы бессменным сторожем, стояла огромная, вековая сосна: ствол прям, могуч, неохватен в комле, а зеленая вершина — та где-то под самым куполом проясненного, весеннего, голубого неба. Вот от этой сосны я и отколупнул кусок коры. На память. Не знал я тогда, что спустя годы он будет лежать рядом (чудеса да и только!) с пластинкой карельской березы, родной дочери той самой первой, заветной. Правда, на эту встречу двух вещиц ушли годы и годы…
Дивно красива березовая пластина: навсегда останется тайной, какие страсти бушевали в глуби дерева. Рисунок художника — а в его роли выступила сама природа и, конечно, постаралась, превзошла все возможное и даже невозможное — неповторим. Пластинка как бы оплеснута солнцем, спело-янтарна; тут и там коричневые черточки, завитки, то соединенные в овал, то в клубочек, то это зернышки; то видится какая-то фигура, то пятнышки, как на весеннем снежном поле; то какие-то ручейки. И все это на пластинке размером в ладонь!
Кусок сосновой коры, пластинка карельской березы… Теперь я знаю, что охраняла могучая судиславская сосна: охраняла она не только соседку — карельскую березу, а красоту ее, вот что.
Третий предмет на радиоприемнике — смуглый волнистый, слегка лоснящийся и очень тяжелый на вес брусок мореного дуба, пролежавший в воде целых семьдесят пять лет. О нем вспомнил дед из деревни Рыжкове, и дуб с трудом достали мужики, местами его древесина уже обуглилась, крошилась, как уголь. Немудрено. Ведь мастера-мебельщики морят дуб в воде всего пятнадцать — восемнадцать лет, а этот отлеживался семьдесят пять.
Зная, что для меня любое дерево и любо и дорого, брусок мореного дуба подарил мне нелидовский мастер Николай Игнатович Ухличев… Ласкаю пальцами темный с красивыми линиями и прожилками дубовый брусок и думаю: лет полтораста росло дерево да семьдесят пять лежало в обществе рыб, в воде, значит, ему двести двадцать пять лет!
Ого! Еще великий Ломоносов был жив, а Емельяну Пугачеву было всего-навсего двадцать годов…
Вот таков он, мореный дубовый брусочек! Я кладу его рядом с другим, светло-коричневым. Возьмешь тот брусочек, зажмуришь глаза, нюхнешь крепко и улыбнешься — яблоками пахнет. Или это только кажется?! Нет, яблоками! Брусок-то яблоневый.
Это все, что осталось от моей яблони, которую сожгли морозы недавней лютой зимы, мы таких и не видывали на костромской земле.
Ах какая это была щедрая яблоня! Плоды крупные, зоревые, как снегири, на всех ветках обильные. Возьмешь яблоко и не сразу несешь ко рту, катаешь на ладони, любуешься, радуешься. В меру мягкое, сочное, вкусное. Всех деревенских угощал я этими яблоками. Нравились они не только людям, но даже… и нелидовским коровам. Да, да. Подойдет иная буренка, вскинет голову и языком срывает с перевесившихся через изгородь веток плоды, смачно хрумкает, а то подбирает те, что осыпались… И сороки, и дрозды были знакомы с теми яблоками: пробьют клювом кожицу и сосут ароматный сок.
…Простые вещицы. Но они мне дороги и всегда перед глазами.
В. Бочарников
Если подняться на сто километров над поверхностью Земли, окажется, что состав атмосферы несколько изменился. Кислород и азот преобладают по-прежнему, но легкие элементы — водород и гелий — улетучились в межпланетное пространство. По своим физическим свойствам верхняя атмосфера сильно отличается от тропосферы не только благодаря своей разреженности. Верхние слои атмосферы обладают способностью проводить электрический ток. В…
Как сейчас, вижу наш высокий пятистенок в окружении старых развалистых черемух, молодых лип и берез — эти посажены старшими братьями, а я свое дерево вместе с ними не успел посадить по малости лет. Тогда только два кустика малины из лесу принес. Но теперь разросшийся малинник заглушила крапива, сильная, дружная, точно такая, что в буреломах да…
Вне всякого сомнения — это псевдоморфоза, решили геологи. Однако минералог возразил: — В специальной литературе о халцедоне я не встречал и упоминания о подобных вещах. Если это псевдоморфоза, то почему шмель, попав в один из раскаленных газовых пузырей вулканической лавы, не превратился в пепел? — А почему лавовый расплав должен быть обязательно раскаленным? — Петрограф…
В XX веке человечество вступило в новый, индустриальный этап своего существования. И атмосфера Земли оказалась чутким индикатором происходящих перемен. Прежде всего ученые отмечают изменение химического состава атмосферы. Статистика говорит о том, что за последние полвека атмосфера Земли потеряла 0,02% свободного кислорода. Причина — сжигание топлива. В год человечество расходует на сжигание топлива столько кислорода, сколько…
Первая, самая первая — по берегам оврагов, на теплых солнечных закрайках, манящая — поспевает ягода. Еще белые цветики с желтыми глазками радостно светятся в траве, а можно уже найти крупную сочно-красную земляничину на заветном бугорочке под корежистой березой. Так и этак склонишься над ней, глотая слюну, но срывать не спешишь. Чудо да и только! Еще…
Замечали вы, как легко бегут деньки февраля? Так и катятся, поспешают-торопятся один за другим, словно ждет их впереди что-то большое и радостное. Ну конечно же — весна! Февралю дана эта дорогая и необычная встреча. Вот он и готовится к ней. Солнце с утра над снегами, над заиндевелыми лесами. И не прячется. Только все шибче да…
Город плавился от жары. Асфальт мялся под каблуками разомлевших прохожих. Дым из заводских труб медленно растворялся в знойном мареве. Раскаленный «Икарус» вырвался на загородное шоссе, и ветер заиграл цветными занавесками. Дунув в микрофон, весело заговорила пионервожатая: «Теперь поедем быстро, а в лагере — все сразу на озеро! Для тех, кто едет впервые, говорю: озеро замечательное,…
Летом на даче просыпаюсь рано, но пчелы всегда меня опережают. Подойдешь к ульям, а те уже гудят, как трансформаторы на заводе. Кипит тут жизнь — из летков непрерывно вытекают пчелиные ручейки. И так до самого вечера. Питомцы у меня работящие! Недаром про человека, умеющего работать и ценить время, говорят: «Трудолюбив как пчела». А сколько написано…
Все знают, что такое березовый сок, — и сами пробовали и сами видели, как с обломленной ветки срывается живая влага, а нет — так от других слыхали про березовый сок, сладкий, бражный, с березовой горчинкой. А березовый дождь? Весенние деньки, солнечные, молодые, каждый — подарок. И одного бы хватило! А они идут, подпирают друг дружку,…
Окружающий нас мир полон ритмов. Невидимые и видимые волны — всюду. Оглянитесь по сторонам. Прислушайтесь. Ритмичны шаги пешехода, биение сердца. Равномерно чередуются вдох и выдох. Каждый орган, каждая клеточка организма работают в своем ритме и вместе с тем согласно друг с другом. Жизнь современного человека, несмотря на его цивилизованный быт, тоже подчинена колебаниям: часовому ритму,…