Обязательно проводятся предварительные испытательные полеты в автоматическом режиме, без космонавта на борту. И только после всего этого в космос отправляется пилотируемый корабль. И все же разного рода неожиданности не исключены. Космические полеты дело новое, проводятся они в среде малоизученной, и абсолютно все предусмотреть невозможно.
И вот одна такая неожиданность подстерегла и наших друзей…
Когда Павел Беляев и Алексей Леонов готовились уже к спуску на Землю, они обнаружили, что после отделения от спускаемого аппарата шлюзовой камеры автоматическая система ориентации корабля стала работать не в расчетном режиме, корабль вместо того, чтобы сориентироваться по Солнцу и застабилизировать свой полет, продолжает медленно и беспорядочно вращаться. Чтобы спустить корабль на Землю, необходимо затормозить его движение по орбите.
Для этого требуется развернуть его двигательной установкой вперед по ходу движения так, чтобы выдаваемый импульс при включении двигателей был направлен точно против движения корабля. Если ориентация корабля окажется недостаточно точной, то корабль может получить дополнительный импульс, который не только не затормозит его полет, но даже несколько ускорит, что приведет к переходу корабля на новую, более высокую орбиту, с которой спуск на Землю станет затруднительным или даже совсем невозможным. Такое уже случилось однажды, когда пассажирами корабляспутника были две собачки…
Система ориентации включается автоматически. Обычно это происходит в тот момент, когда корабль находится вне пределов радиовидимости наших пунктов управления. О том, что на «Восходе2» эта система не сработала, мы не знали и спокойно ждали сообщений о подходе корабля к Земле. Однако инструкцией предусмотрен выход на контрольную связь даже тогда, когда корабль проходит плотные слои атмосферы и все знают, что связь с ним невозможна. И вдруг мы неожиданно услышали позывные «Восхода»: «Я — Алмаз! Я — Алмаз!»
На какоето мгновение показалось, что произошла ошибка во времени и мы получили сигнал еще до начала спуска корабля с орбиты. Но все тут же разъяснилось — командир сообщал о неполадках в системе ориентации и просил разрешения взять управление на себя; сориентировать корабль с помощью ручной системы управления.
Времени на раздумье было мало — каждую минуту корабль пролетал по орбите около пятисот километров — расстояние почти от Москвы до Ленинграда.
Юрий Алексеевич Гагарин твердо заявил членам Государственной комиссии о том, что экипаж подготовлен отлично и справится с ручным управлением. Слово было за Главным конструктором. Сергей Павлович Королев думал ровно полминуты. В Центре управления воцарилась мертвая тишина, и в этой тишине громко и спокойно прозвучали слова Главного: «Разрешаю перейти на ручное управление».
Павел Беляев действовал решительно. Он вручную уверенно сориентировал корабль, в заданное время на очередном витке включил тормозную двигательную установку. Корабль сошел с орбиты и устремился к Земле. Далее спуск проходил в автоматическом режиме. Надежно сработала парашютная система посадки.
Четкие и точные действия командира и его второго пилота наглядно показали, что человек на борту космического корабля совсем не «пассивный наблюдатель» за «разумными» автоматами, как пытались утверждать некоторые специалисты.
Конечно, автоматы могут многое. Их вклад в космонавтику неоценим. Они есть и будут важным инструментом познания окружающего мира.
Но в то же время познание мира — это творчество. Могут ли автоматы полностью заменить пилотаисследователя? Конечно, нет. Мы осваиваем вселенную не для машин, а для человека. Это ни в коей мере не исключает наличия автоматических устройств на борту космического летательного аппарата. Не сомневаюсь, что с каждым годом таких автоматических устройств на борту корабля будет больше, они будут еще «умнее» и круг их применения расширится. И всетаки космическая техника не станет от этого менее «человеческой» и человек попрежнему будет хозяином на борту корабля.
«Трудные дороги космоса», В.А.Шаталов