Византия и Русь

Отношения между Византией и ее северным соседом складывались непросто. Мы уже упоминали о том, что еще в 860 году русичи подошли к самому Царьграду, — так они называли Константинополь. По свидетельству константинопольского хрониста, они «едва не взяли его на копье».

А в 907 году состоялся легендарный поход князя Олега (ум. в 912 г.) И вновь, по свидетельству летописцев, константинопольские послы, пришедшие в стан Олега, вынуждены были просить пощады: «Не погубляй града, дадим тебе дань, яко же хощеши… И повеси щит свой на вратах в знак победы, и поиде от Царяграда».

Так что слова волхва из поэмы А. С. Пушкина «Песнь о вещем Олеге»: «Победой прославлено имя твое; Твой щит на вратах Цареграда», — не поэтический вымысел, как считают некоторые. Еще у древних норманнов был обычай: победитель вешал свой щит на ворота города в знак примирения.

А в 941 году ходил на греков и князь Игорь (правил с 912 г., погиб в 945 г.). Если с Олегом под Константинополь пришло две тысячи людей, то Игорь привел десять тысяч судов. Правда, этот поход для руссов завершился плачевно. Византия сумела постоять за себя. Отовсюду были стянуты армии, и в ряде сражений на суше и на море русские потерпели поражение. На море греки атаковали русские суда, применив «греческий огонь». Это «страшное чудо» так поразило русских воинов, что они бросались в воду, но пламя металось и по воде. Словом, разгром был полный.

Впрочем, исход этой битвы был закономерный. В X веке Русь была совсем молодым государством, а Восточная империя была преемницей многовековых традиций Эллады и Древнего Рима. При всех своих внутренних распрях, постоянных войнах с арабами, Византия оставалась могущественнейшей державой. Русские князья это прекрасно понимали. Поэтому цель первых русских походов против Византии, как это ни покажется странным, прежде всего заключалась в поиске не войны, но мира. Древней Руси важно было получить «дипломатическое признание». Ведь если для Рима, да и для всего Запада Византия была «высокомерным» восточным соседом, то для Руси уже тогда Восточная империя постепенно становилась эталоном государственности, наиболее выгодным торговым партнером, а главное — потенциальным военным союзником в борьбе с многочисленными врагами. И Русь медленно, но неуклонно шла на сближение с христианской Византией, — когда через войну и угрозы, когда путем переговоров. Уже после похода 860 года был составлен первый договор «мира и любви». Вряд ли он выполнялся согласно всем требованиям, и вряд ли устраивал Русь. Поэтому-то князь Олег вновь пришел с войной под стены Константинополя и прибил-таки щит к его вратам. Благодаря чему в 911 году был подписан новый договор, укреплявший и возвышавший престиж Руси.

Не станем перечислять всех пунктов («рядов») того договора (был там даже пункт, согласно которому руссам разрешалось мыться в греческих банях, сколько заблагорассудится: «да творят им мовь, елико хЧэтят»), главное — русские купцы получили право беспошлинной торговли в Константинополе! Это была неслыханная и великая привилегия!

Олегов договор действовал в течение тридцати лет, и нарушение его (отмена выплаты дани Руси!) послужило причиной похода князя Игоря. Но вот что примечательно: несмотря на явную неудачу похода 941 года, в 944 году, когда Игорь вновь двинул русское войско к византийским границам, в его стан на Дунае пришли греческие послы с предложением мира. Игорь согласился на мир, и был выработан новый, удивительный для того времени договор.

В этом договоре Русь выступала уже в роли военного союзника империи: обе стороны обязались помогать друг другу против общих врагов. Впервые не на словах, а на бумаге скреплялся военный союз двух государств! «…И оттоле узнают ины страны, каку любовь имеют греки с Русью», — так многообещающе и грозно заканчивалась статья о военном союзе.

Разумеется, и этот договор «мира и любви» был непрочен и часто нарушался обеими сторонами. Но важнее всех «рядов» и статей, что в нем содержались, было признание Руси как равноправного государства.